16 мая Всемирная организация здравоохранения опубликовала доклад, в котором содержится, без преувеличения, страшный прогноз: к 2030 году смертность от рака в мире вырастет до 13 миллионов смертей. Но в борьбе с раком есть и успехи. В России, например, удалось заставить отступить лейкемию. А ведь еще недавно такой диагноз шансов не оставлял.

У этих пациентов – свой отсчет времени. 144 Михаил – в реанимации.

«Главное было – поставить перед собой цель – выздороветь», – говорит Михаил Румянцев, пациент Гематологического научного центра.

Курс химиотерапии закончился неделю назад. Острый лейкоз, говорят врачи, удалось победить. Так бывает в 80% случаев, но аппарат гемодиализа отключать рано.

В палате Романа – шведская стенка. Впереди – курс реабилитации. Показатели приборов и картинка с видеокамер – на мониторе в ординаторской.

«Нарушение свертываемости крови и инфекции – две основные проблемы, с которыми приходится бороться», – отметил заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии Гематологического научного центра Минздравсоцразвития РФ Геннадий Галстян.

В Гематологическом научном центре – утренняя планерка или, как она называется у медиков, конференция. Несколько десятков врачей в мельчайших деталях докладывают о состоянии здоровья каждого пациента – сейчас их 270. Говорят обо всем, что произошло за сутки. Директор центра академик Савченко внимательно слушает каждого и тут же сам идет на обход.

Стерильный халат, шапочка, маска на лице – ни одна бактерия не должна попасть внутрь, ведь у пациентов, которые находятся в центре, иммунная система не просто подорвана – она почти полностью разрушена.

Агрессивная химиотерапия – оружие против злокачественного заболевания крови – тяжелая токсичная программа лечения. Гематологию потому и называют «медициной критических решений» – нужно решиться на лечение.

В железном контейнере – минус 196 градусов и донорские стволовые клетки. Пять минут разморозки – и началась трансплантация. Это как стандартная процедура с капельницей, но именно она так важна, чтобы восстановить организм.

Днем врачи работают в отделениях, а между дежурствами – в лаборатории. В одной из них занимаются подбором донорского материала, изучают состав стволовых клеток, а еще пытаются разгадать тот самый генетический код здоровой крови.

«Медицина всегда лечила следствие, симптомы, а не причину заболевания, а сейчас – только за счет изучения кроветворной системы и гематологии – впервые появились специфические лекарства, которые лечат причину», – отметила заведующая лабораторией физиологии кроветворения Гематологического научного центра Минздравсоцразвития РФ Нина Дризе.

В операционном блоке идут сразу две операции. Пациентке вживляют тазобедренный сустав. А ведь у нее – эссенциальная тромбоцитемия. Тромбоцитов втрое больше нормы. Опасность разрастания опухолевых клеток.

Врачи-гематологи, как универсальные солдаты, должны уметь лечить любые побочные заболевания и даже принимать роды. У Ольги Шакаловой из Калининграда лейкоз обнаружили на шестом месяце беременности, когда даже аспирин принимать не рекомендуют. В центре Ольга прошла два курса химиотерапии и родила абсолютно здорового сына Данила.

«У меня здесь был шанс оставить ребенка. Все будет хорошо», – уверена Ольга.

Когда 85 лет назад известный философ, революционер и врач Александр Богданов создавал первый в мире Институт переливания крови (сам он, кстати, после опыта с переливанием умер, потому что тогда не знали о резус-факторе) он, конечно, не мог представить, каким этот центр станет сегодня.

Здесь научились бороться с лучевой болезнью, гемофилией. Это как высшая математика: один мощный препарат обязательно даст осложнения, поэтому врач начинает кропотливо высчитывать, какими компонентами он будет эти осложнения гасить. И эта связь – науки, образования и, конечно, практики – уверены в центре, и есть основа правильной медицины.

«Со стороны Минздрава мы видим – особенно в последние годы – что поняли: медицина – сложная область, ее нельзя превращать в сферу услуг. Мы формируем сейчас новую лабораторию, у нас есть новое оборудование, мы ищем новых людей, продолжаем реализовывать проекты по реконструкции», – рассказал Валерий Савченко.

Оксана Яковлева не двигалась пять месяцев. Редчайшая болезнь – порфирия. Это когда часть гемоглобина становится токсичной, разъедает подкожные ткани, нервная система парализуется. И вот – первые движения.

«Сейчас чувствую себя человеком. Хочу встать на ноги. У меня двое детей», – сказала Оксана.

Пронзительный сигнал аппарата – это Оксана нервничает. Она только-только заново научилась говорить. Но уже скоро сможет вернуться домой. В Гематологическом центре в этом не сомневаются. Каждый год через него проходят до трех тысяч пациентов, и спасение жизней – это ведь тоже в крови.